Отправлено: 05.03.07 20:24. Заголовок: ПАМЯТИ ДРУГА - АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ НЕГРУ

Это происходило в 1973 году. Иду я как-то после занятий по Тверской улице (тогда - улица Горького) от станции метро просп. Маркса вверх к Маяковке по левой стороне. Надо знать очередность строений... Вот слева -гостиница "Националь", потом здание Моссовета, напротив памятнику Дмитрию Долгорукому, основателю Москвы, совсем рядом ресторан "Арагви", куда не попасть, вечно очереди, а слева совсем непритягательная вывеска "Дружба", от которой нам к тому времени опостыло сильно. Заходить туда не хочется, но так как делать нечего- захожу. Впрочем, с близкого расстояния видна и другая вывеска, поменьше " Книжный магазин". Ну, кстати, может выбросят чего - Пастернака, или Мандельштамма... Надо зайти. Ничего не подбрасывают и вообще, там по - русски почти нет книг.

Попадаю в часть , где все по -польски. Что сказать - глаза разбегаются. Книг, как иногда шутят, - мульон! Денег не так много, но "Исторический атлас мира" - до сих пор верно служит, ну, с небольшими оговорками. Иду дальше, мамочки, - тут огромный чешский отдел, там немецкий (ГДР), тут болгарский, югославский (правда чуть поменьше) и.т.д. Думаю, есть ли румынский? И что вы думаете - есть! Тут вообще все-понятно, и покупателей - 0,0! Захожу за прилавок, все свободно, пропадаю за прилавком на час как минимум, книг столько - что глаза разбегаются, как в хранилище библиотеки. Набираю 20 -25 книг и собираюсь пригласить продавца, как тут с той сторны прилавка, спрашивает меня пожилой человек (лет 40-ка), смуглый, атлетического телосложения, говорит мне на румынском языке: "- Будьте любезны, молодой человек, подайте мне вон ту книгу". Ну почему бы не оказать услугу? Протягиваю руку на верхнюю полку, достаю нужную ему книгу , подаю, а он меня спрашивает: " - А Вы откуда? - из Молдавии или из Румынии? ". Я ему говорю так и так : "- из Молдавии", тут приходит продавец, мы рассчитываемся за книги и уходим вместе из магазина.


Это был один из первых молдаван, которого я встретил за два года пребывания в Москве. Он жил уже 24 года в Москве, в 5-этажном доме, на шоссе Энтузиастов, в Перовском районе Москвы, куда я и поехал на следующий день, в субботу, после занятий. Добираться туда было страшно далеко, метро до "Площади Революции", потом пересадка в сторону "Семеновской" и еще много станцийй, потом автобус, мимо Измайловского парка, потом еще пешком - минут 5. Наконец попадаю в скромную однокомнатную квартиру, на пятом этаже, но разукрашенную сверху донизу собственной живописью, там где есть место, потому что все остальное забито книгами, пластинками, магнитофонными бобинами, проигрывателем-радиолой и пр.

Посидели, поговорили, я достал бытылку "Бычьей крови", которая продавалась регулярно в "Балатоне", мы чокнули бокалы, и он мне стал рассказывать свою жизнь:

"Родился я в Кишиневе до войны (15 августа 1934 года). Моя мама -была медсестрой в госпитале, отец, которого я никогда не видел - офицером румынской армии. Мама была уже не совсем юной девушкой ей было пора рожать, она влюбилась в офицера, переспала с ним и родила. Естестенно, у офицера была своя семья и ни о каком замужестве речи и быть не могло. В 40-м офицер уехал за Прут, маме небыло возможности меня содержать и сдала меня в детский приют. Так пробыл я в этом приюте год, пока румыны не вернулись. В начале июля в приют заходят румынские офицеры и солдаты и усыновляют всех приютских детей. Так я попал к капитану Эмилю Курпен, родом из Бырлада, который отправляет меня домой в его имение. Он (капитан) был весьма состоятельным человеком, имел огромный двор и хозяйство, и , что самое главное- огромную библиотеку, в особенности, много книг на румынском и французском языках. Так я научился быстро читать по- румынски, научился французскому, перечитав за три года около тысячи книг. В 1944 году пришлось эвакуироваться в Тимишоару, вместе с госпожей Курпен, пока король Михай не повернул оружие против Германии. В Тимишоаре же я познакомился еще с одним бессарабцем, моим сверстником, Игорем Скиба, с которым вместе играли, и там же научился венгерскому языку, так как жили у венгров. Таким образом, Андрей знал как минимум 4 языка.
Мне конечно, трудно поверить, я спрашиваю, ну-ка скажи что-нибудь по венгерски, он говорит:
"Тудом магерам?" и сам же отвечает: "Нем тудом". Еще минут пять проговорил по- венгерски, пока я поверил. Ну, ладно, верю...

Выпили, перекусили, благо Андрей к тому времени приготовил, потом стал показывать свою фонотеку. Там было несколько сот магнитофонных бобин и столько же пластинок , которые он насобирал по московским магазинам, начиная от джаза, народной музыки (совершенно всякой- индийской, латинамериканской и пр.) и кончая оперой и роком. То же относитя и к бобинам. Относительно книг - наверное несколько тысяч на нескольких языках.

На следующий день мы поехали, извините, пошли пешком в Кусково, так как он понял, что я совершенно ничего не знаю из области истории и изобразительного искусства, потом мы разъездили Ясную Поляну, Архангельское, Петербург (тогда Ленинград). Здесь мы пробыли неделю, из которых, - три дня в Эрмитаже, там же побывали в БДТ, Петропавловской крепости, Лавре Александра Невского. Поразительная эрудиция Андрея - позволяла ему определять возраст строений с точностью до нескольких лет. Я как раз читал что-то из "Дружбы" из области архитектуры, думаю, дай-ка проверю его знания. Правда, я только начинал что-то соображать в архитектурных стилях и то лишь на теоретическом уровне, как говорится, без практики. Так мы спорили: - Вот, говорю, спереди прямо- здание, когда построено? Андрей говорит - "в 1900 году". Я, честно говоря, спутал этот дом со строением в стиле Барокко, но, подходя к зданию, видим на фронтоне надпись -"1903". Во, думаю, спец! Андрей говорит, "- есть такой стиль в архитектуре -1900". Везде Андрей показывал свою блестящую эрудицию и знания, начиная от оперы и кончая техникой.

Он окончил Московский авиационный институт в 1954. Как это случилось? Его (вместе с Игорем Скибой) объявили в 1945 году советским гражданином на иностранной территории, которому предстояло возвращаться в СССР. Так как, он был сиротой, и еще малолеткой ГУЛАГ его миновал, он успешно оказался в советской школе в Кишиневе, которую окончил (без особых усилий - как он рассказывал) на отлично в 1949-м году. После окончания ему и еще многим из того-же детдома (П.И. Чокой (р.1933) , С.Г. Мелега ( 16 июля 1929-7 марта 1997), Чеботареску, Донцу, и.др.) предлжили поступить в московские вузы. Так он выбрал МАИ, окончил по ковке, проработал в секретном ЦНИИТМАШ-е 25 лет заведующим отделом, написал кучу секретных работ. Раз я его попросил показать хоть что-то из своих публикаций, он поломался год, пока все-же показал несколько препринтов с грифом "Секретно" и "Совершенно секретно". Я все никак не понимал, как он сочетает столь разные и далекие друг от друга области, но оказалось, что Андрей -член КПСС. ???? Я очень удивился этому моменту, но он мне объяснил : "Конечно, в "Правде" читать нечего, но если ее читать между строк, то там можно найти и полезные вещи и реалистическую информацию."

В 1979 году он решил уехать из Москвы домой, на родину в Кишинев. Он удачно поменял квартиру, проработал долго в винодельческом комплексе Молдавии, потом в Академии наук и в Экономической академии и здесь написал рад научных трудов. В 1980-и году и меня уговорил уехать из России.

Но, до этого вспоминаются несколько эпизодов.
В 1974-м году ему исполняется 40 лет. Он предлагает поехать на отпуск в Молдавию. Я честно скажу, мне в Кишинев не очень хотелось, так как я бвл всего два -три года в Москве. Приезжаем в Кишинев. Первый день останавливаемся в гостинице, потом нашли его друзей по детдому и поехали к ним. Кишинев - тоска после Москвы! Скука- жутчайшая и более того, какая-то удушливая атмосфера, все друг-друга боятся, подозревают друг друга. Конечно, никаких книг здесь не купишь, только по блату, такое бывало, и только на русском языке. На следующий день мы решили изведать молдавскую кухню. Наконец, находим молддавский ресторан "Каса Маре", прямо в центре города, где сейчас Парламент. Покупаем, как-то билет. попадаем. Садимся за круглый большой стол для мамалыги, прямо преред нами оркестр из четырех музыкантов (цымбалы, аккордион, скрипка и контрабас) с солисткой - кто б в думали - Мария Дрэган! Андрей увидев ее припал к ней, они оказывается были старыми друзьями, Мария подошла к нашему столу и они разговорились на час, а то и более. Оркестр играет без солистки, а Мария болтает. Конечно, потом Мария пошла и спела лучшее, что она умела, мы там слезились оба, потм , где-то через час или 1.5 пения Марии к нам подсаживаюися двое и меня спрашивают: - " Ну, как вам здесь?". Я говорю : "- Класс! Лучше не бывает". "- А, мол, откуда?" Я начинаю все рассказывать, Андрей в это время слушает Марию, а я болтаю, потом Андрей поворачивается и увидев меня столь увлеченным разговором, прислушивается на минутку, о чем мы (а мы, естественно, перешли на политику), пинает меня туфлем, я поворачиваюсь удивленно, а Андрей смотрит на меня и как-буд0то говорит : - "Молчи, дурак, ты знаешь с кем ты говоришь!? ".

Я соображаю и начинаю переводить разговор на другую тему. Эти двое через 20-30 минут отошли. Им уже было неинтересно. Андрей, естественно, сделал мне втык за несанкционированные разговоры, через час -полтора мы уже поехали, попрощавшись издалека с Марией...

На следующий день, мы все же набрались смелости ипошли к ней в общежитие филармонии. Там посидели и еще поболтали пару часов.


Потом уехали с рюкзаками по маршруту: Теленешты, Черновцы, Яремча, Набарежная Тиссы, Рахов (На той стороне- Сигетул Мармацией с одной из главных политических тюрем), Ужгород, Мукачево, Львов, Винница, Хотин (вкл. крепость), Сороки (вкл Крепость), опять Теленешты, Кишинев, Москва.


Еще один эпизод связан с моим братом. В 1982 году "Круиз" сидел без работы. Я пожаловался Андрею. Он, говорит: " - слушай, может Гришу Долинцэ, сюда подключить? Мы же с ним в детдоме вместе росли. Раз, два, приезжает Валера, кажется с Севой Королюком, Андрей звонит Грише Долинцэ, который работал на радио (передачи по джазу) , тот звонит Игорю Болбочану, и мы через несколько сидим за мамалыгой в его квартире на улице Котовского. Разговор, магнитофон, с пленками, интервью и как-то подсобили ребятам. Кроме Долинцэ, у Андрея было еще много знакомых из среды музыкантов: его двоюродный брат, Михаил Негру, был танцором, Константин Барановский (кларнетист), Жора Син (бассист), Михаил Кафтанат (танцор) - лишь немногие из его друзей.



Андрей скончался, как-то весной 1994-го или 5-го года, от белокровия. Он мне сказал за полгода до смерти, что у него боли в спинном мозгу и в костях. Похоронен он в сотне метров от моей и Валериной мамы.


ВЕЧНАЯ ЕМУ ПАМЯТЬ!